Хорошей традицией в сообществе ГБУЗ ЛО «Станция скорой медицинской помощи» стала рубрика о фельдшерах, врачах, водителях и других специалистах, посвятивших себя благородной миссии спасения человеческих жизней.
Эти публикации призваны не только отметить вклад каждого сотрудника, но и вдохновить новые поколения медиков.
На днях в сообществе поделились историей фельдшера скорой помощи Приозерской подстанции Олеси Леванчук:
«Ещё в школе я поняла, что хочу быть полезной людям, а где, как не в медицине, ты можешь максимально ощутить свою пользу? Так что с выбором профессии у меня проблем не было. С 5 класса я увлеклась биологией, а когда началась анатомия — это вообще стало для меня чем-то невероятно интересным.
После школы поступила в Выборгский медицинский колледж, после его окончания ушла в декрет, и в эти 1,5 года штудировала медицинскую литературу, вела конспекты, точно зная, что хочу работать именно на скорой, ведь ещё до родов успела пройти там практику и понять, что это моё! Пришла с крепкой теоретической базой и уверенностью: сейчас начну спасать жизни! Но реальность оказалась немного иной.
Сложно было адаптироваться к тому, что мы ездим на вызовы на температуру 37 или похмельный синдром. Внутри кипело: «Я ведь для другого училась!», но со временем привыкла. Хотя иногда до сих пор непонимание и грусть по этому поводу. Но каким бы ни был вызов, мы всегда остаёмся профессионалами, делаем, что должны.
Сейчас, спустя годы, я понимаю, что скорая – это не только про спасение жизней. Это про терпение, про умение принимать несовершенство системы и людей.
Я перфекционист, и каждый случай разбираю до мелочей, если есть сомнения — лезу в книги, спрашиваю у старших. Главное для меня — уезжать от пациента, зная, что сделала всё возможное.
Особенное удовлетворение от работы получаю на тех вызовах, где опасность на первый взгляд не очевидна. Так было с пациенткой, которая была уверена, что отравилась, а на самом деле у неё случился разрыв яичника; так было с 7-летним мальчиком, чья мама была уверена, что у сына просто ОРВИ, и просила его только послушать. Но когда я начала осмотр, увидела отёк подкожной клетчатки, асимметрию зева, смещение нёбного язычка – у мальчика развился паратонзиллярный абсцесс (острое воспаление между миндалинами и мышцами глотки, при котором образуется скопление гноя).
Да, тромболизис при инфаркте – это ярко, это про спасение жизни. Но для меня ценны и те случаи, где угроза скрыта. Где нужно не просто отработать по алгоритму, а увидеть то, что не видно с первого взгляда».
